[indent] Ничтожно, Лестрейндж, определенно ничтожно вести себя подобным образом по отношению к собственному брату, но ничего не мог с собой поделать. Как оказалось, не я один - Беллатрикс тоже с трудом сдерживала неожиданные порывы друг к другу [мой возлюбленный враг]. Не нахожу точного, определенного пояснения [оправдания] нашим действиям. Мы можем прикрыться войной, как маской пожирателя с мантией, но кто подарит уверенность: не будь ли кровавых действий обернулось бы все по-другому? Продолжали бы до смеха враждовать? Это поистине было смешно [забавно], давай, Беллс, признай, тебе ведь тоже. Приятное чувство ходить по краю [скорее по ребру] лезвия, рассекаясь на части падая на следующее, пока не разрубает на мелкие кусочки [представить - так отвратительно, но мы и были отвратительны, по крайней мере общество ставило на нас данное клеймо]. Мы гордо носили его, демонстрировали, восхвалялись им, сжимали в крепких объятиях или ставили в рамку, срезав тот самый опечатанный каленым железом участок кожи, повесив на самом видном месте, не скрывая, как метку.

[indent] Извечная вражда так близка к чувству [более светлому] иному, которое нам не положено испытывать. Задаюсь вопросом: а не выражаем ли мы подобным способом ту самую ненависть? Она черным цветом шумом рек течет по жилам, она знакомого металического вкуса, жаль что ядовита. Жаль, что  т ы  единственное противоядие. Ты стихия [какая? огненная]. Да, мы слишком ярко пытаем, оставляя волдыри друг на друге, сгораем заживо друг от друга, терпим [наслаждаемся]. Это дарит жизнь [это убивает]. Это противоречит всем законам, правилам, моральным ценностям и принципам. Мы нарушители, мы узники, мы заковываем себя в железо, раскаленное до бела [Белла].

[indent] Загородный дома стал нашей тюрьмой, где мы с удовольствием отбывали наказание, сами лично объявив себя виновными, подписавшими акт и составившие приговор. Этот дом принадлежал семье Блэк и был обустроен в их стиле, вполне приближенным ко вкусам чистокровных Лестрейнджей [греховно упоминаю нашу тройную фамилию - я, ты и Рудо]. Присутствие брата ощущалось холодом на затылке, что скользил вдоль татуировки на позвоночнике, словно змея пришла в движение и обвилась вокруг шеи, напоминая, что ты уничтожаешь последние крохи ваших отношений, когда смотришь в ее глаза, в глаза кобры. Еще одна змея, склоняющая к греху.

[indent] Спокойным уверенным шагом вхожу в дом [как раз вернувшись с очередного задания повелителя], где ждет она с блестящими черными ночными распущенными волосами [как же я любил их, даже больше чем ее саму]. Ничтожной стала снежная улица, хотя ее свидетельство хранилось на плечах на мантии, лишь стоило  е й  попасть в поле зрение. Ее голос, низкий, глубокий, мечом разрезает тишину. Закрываю глаза и сглатываю, пытаясь запомнить песню из ее слов, пусть довольно простых. - Пришел, - вторю, переведя взгляд на мерцание свечей - единственный источник света в темноте нас. Я знал, как она любила этот запах, это дрожание, что создает легкий огонь плавящий воск. В ней было столько деталей, о которых я знал, что порой сам удивлялся, как мог замечать их? Вернее, каким способом они отразились в памяти стали так очевидны?

[indent] Она оборачивается, улыбается [так - только мне], темного цвета халат скрывает недавно открывшиеся изгибы женского тела, плавные, эстетичные, благородные. Волосы [мои любимые] падают на лицо, из-под лба сверкаю те самые кобровые глаза и я готов тонуть в этом яде до конца веков. - Успешно, - повторно вторю ее холодному [горячему] голосу и замираю, когда она плывет навстречу. Не дышу, смотрю на нее, будто она видение, призрачное, что вот-вот раствориться в потоке воздуха и смешается со снегом за окном или станет дымом погасшей свечи.

[indent] Видение касается и я чувствую как пальцы снимают мантию, убирают разделяющую нас маску, откидывая перечисленное куда-то за спину. Вдыхаю ее характерный запах, подобный воску, что плавил ее огонь. Касаюсь лица и поворачиваю к себе, наши взгляды встречаются, пересекаются, обвиваются невидимыми паутинами. Подаюсь ближе к ней и касаюсь губ [пришел / успешно] мягких, податливых, ядовитых, невозможных. Это все было так неправильно, так запретно, так приятно. Я хотел еще, еще плавиться и растворяться в человеке, как никогда ранее. Она не отталкивает меня, не покидает, как тогда в первый раз. Нам обоим необходимо было время на подумать, на обдумать и понять, что нужно встретиться снова, ведь зачем она здесь? Зачем приняла провокационное приглашение? Зачем позволяет беспардонно целовать ее при снежном свидетеле за окном?

[indent] Пальцы оттягивают халат по плечам, открывая ключицы и спуская его к локтям. Отрываюсь от ядовитого вкуса на губах, чтобы скользнуть взглядом вниз, насладиться картиной, запечатлеть ее кистью в собственной памяти. Провожу пальцами по плечам, большие пальцы рисуют узоры на грудной клетке и поднимаются к шее. В тот раз я не смаковал, не успел как следует запомнить все дорожки и следы, все прелести и изъяны. Война ворвалась не только в магическую Британия, но и стреляла запретными заклинаниями между нами, именно поэтому мои пальцы развязывают пояс халата на твоей талии?

[indent] Скорее потому что - ты прекрасна.